В психотерапии и клинической психологии есть ряд критериев, с помощью которых опытный специалист способен определить наличие травматического опыта, а также то, на каком этапе находится процесс его переработки и интеграции.
В то же время, в бытовой жизни термин «травма» используется к месту и не к месту (особенно нежно любимый мной пример применения термина — это, конечно, семейные скандалы: «Это ты так говоришь, потому что тебя в детстве из коляски уронили!» — «Это ты так считаешь, потому что тебя в детстве в угол ставили!»).
Очень часто этот термин используется для дискриминации, подавления, исключения из нормальной жизни людей, переживших экстраординарный опыт, — не важно, справились они с ним или нет.
Притеснение, в отличие от психотравмы, не живет в нервной системе и не имеет с ней ничего общего. Оно также не располагается где-то в прошлом, где было травмирующее событие. Оно располагается в социальном контексте и может стать источником новой травмы поверх уже имеющейся, но совсем не обязательно становится.
Дискриминация людей, переживших травмирующий опыт, заставляет их молчать. Как о самом опыте, так и о своих талантах и умениях, позволивших пройти через сложную ситуацию и жить дальше.
«Не все способы совладания с травмой одинаково полезны», это так. Но важно еще все-таки учитывать контекст, с которым приходится иметь дело человеку в этой ситуации. Иногда «более лучшее» решение попросту недоступно по тем или иным причинам, хотя люди, не имеющие сходного опыта, могут иметь массу фантазий на эту тему. А иногда «более лучшее» решение попросту неэффективно, хотя в фантазиях «не плававших» все может быть совсем по-другому.
Как же все-таки преодолеть «занавес молчания» и начать говорить о важном для себя и, вероятно, для других?
Честно говоря, готового ответа у меня нет, но есть некоторое количество вариантов, которые можно попробовать.
— Доверенный человек, с которым можно разговаривать о том, о чем с другими говорить не получается. Это может быть друг, родственник или помогающий специалист (в последнем случае можно получить как минимум конфиденциальность за свои деньги).
— «Дорогой дневник», бумажный или в виде файла на компьютере. Диктофон, фотоаппарат. Желательно заранее позаботиться о конфиденциальности и сохранности данных, потому что сначала, когда только начинаешь разворачивать какую-то тему, пусть даже «для себя» и на бумаге, все очень трепетно, и очень не нужно, чтобы кто-нибудь влезал.
— Семинары, тренинги, группы по теме и около. С одной стороны, на таких мероприятиях часто тоже существует правило конфиденциальности, с другой — это уже сообщество людей, часто не понаслышке знакомых с определенным контекстом.
— Блоги, форумы, сообщества на базе социальных сетей. Эта возможность высказаться не так безопасна, но она существует. Она хороша, когда вы уже достаточно хорошо и уверенно чувствуете себя в какой-либо теме, готовы дать отпор оппонентам, аргументировать свою точку зрения, прислушиваться к другим, обмениваться опытом, а также отличать и игнорировать троллей.
— А еще есть мудрые книги и хорошие статьи, которые «говорят за нас».
—
У меня есть опыт преодоления занавеса молчания вокруг такой проблемы как замершая беременность. Это одна из тех проблем, о которых принято не говорить. Люди переживают серьезную потерю — и остаются с этой потерей один на один. Когда такое случилось со мной, я стала писать об этом в своем блоге. И многие женщины откликнулись и написали, что у них тоже такое было и как тяжело им было это переживать. Так мне удалось почувствовать, что я не одна в этом. И сейчас, когда женщины говорят где-то в соцсетях об опыте потери ребенка, я стараюсь откликаться, потому что знаю, как это бывает важно.
—
А есть ли у вас опыт, когда вам удалось привлечь внимание других людей к какой-то социальной проблеме, кому-то помочь и/или самим получить помощь?
АВТОР: Люда Орел